Выяснилось, что Катя довольно регулярно проводит такие опыты, и, видимо, это верная тактика. Кроме разговоров в магазине в ее ежедневной программе было ещё общение на детской площадке. В 4 часа закрываются детские сады, и можно либо сразу отправиться с дитём домой, либо остаться на качелях-горке-песошке. И там тоже можно тихо стоять в сторонке, а можно общаться. Сначала, конечно немного глупо себя чувствуешь, говоря «эрев тов» совершенно незнакомым тебе людям. Но дело в том, что израильтяне в общем, и жители кибуцев в частности знают, что нам надо помогать. Почти всякий готов хоть минутку обсудить, как твои дела, порадоваться тому, что ты выучил новый глагол, или, что твой ребенок перестал плакать, уходя в детский сад. Они знают – чем лучше и быстрее ты (то есть мы) выучишь иврит, тем быстрее станешь полноценным членом общества, а это нужно не только нам, но и им. Кому хочется иметь в соседях нелюдима, которому невозможно объяснить, что не стоит ходить по мяте, потому что этот самый сосед не понимает ни слова? Они знают, что в первой половине дня у нас ульпан, поэтому работать мы не можем. Они понимают, что никто кроме них не расскажет нам об особенностях кибуца, об отношениях в израильском обществе. На них в некотором смысле лежит ответственность за нашу благополучную, как здесь говорят, «абсорбцию». Во-первых, потому что каждый год приезжают новые люди, и из этого несложно сделать вывод, что нас много и, значит, мы составляем какой-то внушительный процент современного населения Израиля (со всеми вытекающими). А во-вторых, потому что у каждого второго израильтянина либо родители, либо бабушки и дедушки тоже были репатриантами. Тут не понаслышке знают, что такое «культурный шок», «адаптация» и прочее. Почти в каждой семье есть такой опыт. Поэтому люди готовы поделиться тем, что у них есть. Кто-то минутой свободного времени, кто-то семейным ужином в пятницу, кто-то — вещами, из которых вырос ребенок и которые в пору вашему.
Кроме разговоров, которые ты вынужден сам заводить, а, следовательно, сам выступать режиссером, продюсером и главным актером (что может не для всех является нормальным поведением), есть более простые возможности. Как правило, в кибуцах есть какие-нибудь мероприятия для проведения досуга. Вроде кружков. Это могут быть занятия йогой или совместные пикники по субботам. Я перестал удивляться, когда моя жена заявляла что-нибудь в духе, что теперь по вторникам у нее занятия керамикой, хотя раньше она в жизни не интересовалась прикладным искусством. Я знал, что пока она лепит своих кривых рыбок, она выучит десять новых слов и уж точно отработает ту лексику и грамматику, которую мы осваивали в классе. Кстати, эти керамические кружки, как оказалось, чрезвычайно популярны. Они есть чуть ни в каждом кибуце. Не стоит бояться говорить о своих проблемах. Пожалуйтесь соседке, что из-за дождя у вас белье не сохнет по трое суток, и она вам откроет простую истину, что в прачечной можно за пять шекелей воспользоваться сушкой. Посетуйте, что ребенку стали малы сапоги и вам расскажут, где находится ближайший секонд-хенд. С другой стороны, почти наверняка вы сами можете что-то дать этим людям. У наших соседей, например, растет куст фейхоа. Так они даже не знали, что это что-то съедобное. И само собой были очень рады, когда узнали, что из этого зеленого скромного фрукта можно сделать отличное варение.
Конечно, нельзя сказать, что абсолютно все люди в кибуцах хорошие, честные и приветливые. Такого, к сожалению, не бывает. Одной нашей знакомой как-то всучили старую стиральную машину за 500 шекелей, хотя такую же можно было спокойно раздобыть совершенно бесплатно. Но все-таки, такое встречается довольно редко. У той же знакомой недавно у сына украли самокат, хотя принято считать, что в кибуце такое практически невозможно. К сожалению, возможно. Но это редкость и по местным меркам дикость.
Осталось сказать, что с некоторых пор я сам начал здороваться со всеми жителями Агошрима. Мне всегда отвечают. Многие меня узнают, как правило, это родители других детей, некоторым просто интересно, что это за фрукт объявился. Мне тоже интересно, кто эти люди, что оказались здесь рядом со мной. Только иврита у меня ещё не хватает, чтобы спросить их об этом.
