Кибуц, середина лета. В Агошриме тёплый ветер, каникулы и затишье. Дома в центре комнаты стоят коробки апельсинового джема, печенья, каких-то консервов, ящик водки и так далее. Мы собираем вещички, каждые полчаса я иду к складу у магазина за очередной порцией картона. Наш сынок только что вернулся из детского сада и ходит вокруг этих коробок, заглядываясь на ту, что из-под печенья. Он не догадывается, что в ней лежат его зимние свитера и ботинки. Он спрашивает — когда мы её уже откроем? «Когда приедем в новый дом» — отвечаю я. В других коробках книжки, одеяла, кастрюли и детские игры. Никогда не думал, что мы меньше чем за год способны так масштабно обрасти хозяйством. Шкафы пусты, со стен сняты картинки и листы с ивритскими словами. Считается, что мы их уже выучили.
Соседи и продавцы в магазинах узнав, что мы скоро уезжаем окружили нас вниманием и заботой, как в первые наши недели здесь. Девушка из магазина приглашает нас в гости, старушка, живущая через два дома зовёт собирать у неё урожай каких-то экзотических ягодок.
Мы проводим кучу времени в бассейне, наш старший сын вроде бы научился плавать, жаль увозить его отсюда. В прошлом году, когда мы приехали наступил сезон цитрусов, по дороге на автобус в ульпан мы срывали себе мандарины или грейпфрут, в этом году нам их уже не дождаться.
Мы уезжаем первыми из трёх семей «Первого дома». Остальные уедут позже, они поедут сразу в следующие квартиры, мы хотим теперь немного попутешествовать перед началом учебного года. Иерусалим, пустыня, Красное море, южнее Тель-Авива мы ещё не забирались, а ведь это больше половины Израиля. Невероятная сложность путешествий — пожалуй, главный минус кибуцной жизни (если у вас нет машины, разумеется). С другой стороны, это желание посмотреть как можно больше и как можно бытрее проходит, когда перестаёшь себя чуствовать туристами, когда понимаешь, что тебе ещё жить да жить здесь много лет, и что всё успеется. И что самое важное — это успешно внедриться в среду, то есть прежде всего — язык. Об ульпане я уже рассказывал. В последний день, точнее на следующий после последнего мы всей группой пустились кататься на каяках — это наше местное развлеченьеце. Старт в 300 метрах от кибуца, мы сели в две большие лодки (надувные) и кружась и брызгаясь понеслись вниз по бурным потокам позже оказавшимся рекой Иордан. Преподавательский состав с гордостью смотрел как ученики ловко управляются вёслами и вполне к месту выкрикивают на иврите: «а теперь вправо!», «а теперь влево!». В последущие дни я почти ежедневно с горсткой кибуцных подростков совершал такие же заплывы на надутых камерах.
Что же нам запомнилось за год жизни здесь — как мёрзли в январе, как налетел первый хамсин, как обыденно и незаметно кончались занятия в ульпане, запомнились велосипедные маршруты, поездки в горы, как я выходил на крыльцо и кричал: «дети — ужинать!» и вся компания, где кроме двух моих была ещё куча соседских детишек бежала к нам в дом мимо моих растерянных рук.
Кибуц оказался прекрасным справочником по жизни в Израиле. Мы получили информацию обо всём — арнона, детские сады, как куда проехать, как найти себе работу. И куратор наш тоже никуда не делся, со всеми новыми вопросами и после первого года можно обратиться к нему. Очень понравилась метода адаптации детей — мягкая и терпеливая. Впрочем как и взрослых. Можно сказать, что мы получили годичный курс общего израильского образования.
За год мы переняли манеру одеваться, манеру разговаривать, даже наша походка поменялась — куда бы мы теперь ни шли — мы гуляем. Дети знают, что нужно экономить воду, что на выходных обязательно будет мясо на углях в ближайшем парке.
Мы знаем как писать резюме, как вести себя на собеседовании, как найти себе курсы которые нам оплатит правительство.
Если бы нам ещё раз предстояло выбирать — ехать или не ехать по этой программе, мы бы конечно поехали, только не ленились бы наверно так отъявленно. Потому что сложно этого не делать когда все условия располагают именно к такой расслабленной и беззаботной жизни.
