Не могу не поделиться впечатлением от некой дискуссии, стихийно возникшей сегодня утром в ульпане. К нам приезжали две бодрые дамы из министерства абсорбции. Цель визита – повышение мотивации учащихся. Очевидно, последние пару недель учителя бьют тревогу по поводу наших вялых успехов. Честно говоря, я был удивлён той рефлексии, которая обнаружилась с другой стороны наших парт. Она явно превышает ту, что есть у нас.
Сцена была забавная, взрослые люди словно договорились поиграть немного в школу, мы стали провинившимися школьниками, министерские дамы — назидательными завучами. Обсуждался вопрос, действительно ли мы выкладываемся на все сто, тянемся ли за лидерами или позволяем тупости и лени обуревать нас. Мы возмущённо оправдывались. «У каждого свой ритм», — говорили мы — «все здесь люди разные, самостоятельные, знают свои возможности, на экзамене поговорим!». Я задумался, имеют ли основания такие обвинения? Как объяснить эту внезапную проверку? Мы быстро привыкли к ежедневным пятичасовым урокам и, возможно, перестали задумываться, куда и зачем приходим. Чувство долга, или скорее ответственности, я учусь, потому что учусь. Иврит нам представлялся способом поговорить с продавцами на рынке, спросить у прохожего который час. Может, кто-то из нас забыл, что иврит это ещё и работа, и социализация, и вообще большое будущее. Что эти уроки — добрый подарок, нам дают возможность залезть на корабль, плывущий на полном ходу… Я, впрочем, думаю, что прекрасная половина группы понимает это интуитивно. Вспоминаю рассказы отца про его ульпан, как приезжали интеллигентные еврейские мужчины со своими русскими женами и важно ходили на занятия. Через два месяца практичные женщины уже начинали щебетать как птички, а интеллигентные мужья по-прежнему читали по складам и объяснялись с учителями по-русски. У нас, конечно, всё гораздо оптимистичней, хотя наши четыре мужчины среди шестнадцати женщин явно избалованы своей исключительностью. Нас как-то предупреждали, что ульпаны чреваты неожиданной опасностью развода, потому что в этот период муж с женой постоянно находится рядом, утром, днём и ночью, заново узнают друг друга и так далее. На мой взгляд, это, наоборот, довольно романтично.
Конечно, я не ждал университетской атмосферы, я представлял себе обычные курсы иностранных языков для всех желающих, я в Москве на такие ходил. Функционально и просто. Обстановка компактная и уютная. На стенах карты и фотографии, плюс всякие схемы и предыдущие задания самих учеников. За моей спиной как флаг висит мой собственный рисунок, я нарисовал Одет – пенсионерку из Франции, была такая игра – нарисовать кого-нибудь из присутствующих, чтобы остальные угадывали кто это. Вообще, как устроены наши занятия? Начинается всё примерно в половине девятого. Мы спускаемся в класс, рассаживаемся и смотрим на всё ясными глазками, словно на первый урок пришли. Первый час – самый сложный. Если по плану у нас что-то новое, то это его время. Обычно к десяти у нас пар из ушей валит, так мозги кипят. Новая тема наваливается как лавина, не успел ничего понять, как барахтаешься в белом нечто, пытаясь интуитивно отыскать, где выход. Час резиновый, растягивается неимоверно. По окончанию первого урока половина группа вываливается на травку и тихо перебрасывается междометьями. Вторая активно курит возле клумбы. Для меня время замирает, я проваливаюсь в ту часть мозга, где памяти больше нет. Второй урок это продолжение первого, только считается, что мы уже всё поняли. Как ни странно, это срабатывает, мы действительно чувствуем себя уверенней, может быть там просто щадящий режим.
Последний урок – с двенадцати до часу — мы играем. Всякие милые забавы для разгрузки. Тут уже нет новых слов, нужно только вспомнить то, что уже знаешь. В час мы садимся по автобусам и разъезжаемся по Верхней Галилее.
Тот энтузиазм, который был у нас вначале от того, что мы начали разбираться во всех этих закорючках, можем прочитать надписи на стенах и дорогах, как бы разгадать этот ребус, сменился спокойным медленным поступательным движением. Мы как быки перепахиваем поля учебников и классной доски, сеем труд и пожинаем знания. Тут уж действительно у каждого свой ритм, задача учителя не дать нам остановиться.
Ещё я думаю, что мы постепенно перестаём быть олим хадашим, с каждым новым словом мы всё больше натурализируемся, всё ближе к своему будущему настоящих израильтян. Нелегко, поверьте, сбрасывать свою старую кожу. И, тем не менее, я по-прежнему считаю, что ульпан это наиболее интересная часть нашей жизни сейчас, ну, после детей, конечно. Потому что там мы действительно вынуждены расти над собой, потому, что я знаю, что это начало нашего собственного развития в стране, потому что это самый естественный способ завести себе в Израиле друзей.
