Семиклассница

— Тук-тук.

— Войдите.

Входит Юля. Тринадцатилетняя девица на выданье, дочка наших соседей, очередная подопечная программы «Первый дом на родине». По вечерам она гоняет по кибуцу на велике с такой скоростью, что кошки шарахаются, а днём после занятий мы играем с ней в шахматы, у нас это что-то вроде традиции.

— Как дела в школе? — спрашиваю, — Каникулы не отменили?

Он ухмыляется. Знаю я, чего она ухмыляется, наслушался я про её школу…

Юля начала здесь учиться с седьмого класса, по местному — класса «зайн», попала сразу в спортивный, что не удивительно, видели бы вы как она запрыгивает на наше крыльцо без разбега. В своём Калининграде она посвящала себя математике, здесь с предметами лёгкая путаница. Биология, химия, физика — один предмет, иностраный язык — три на выбор: английский, арабский и иврит, конечно. Незнание последнего было, разумеется, основной и единственной проблемой Юли первые три месяца в школе. К счастью, в её классе учатся ещё три русскоговорящие девочки, они сами почти навязали ей всяческую помощь и поддержку. Вообще, чтобы передружиться со всеми в классе Юле понадобилось полтора месяца. Ей здесь помог английский, выученный ещё в России, это был язык, на котором с ней говорили учителя, и это единственный предмет, по которому Юля на одном уровне с одноклассниками. По всем остальным она заметно впереди. Если бы мама не приставала дома с домашкой, учёба была бы для Юли сплошным летним отдыхом.

— Что же в этом хорошего? — занудствовал я.

— Да всё хорошо. В Израиле, по-моему, другая система, — Юля задумалась, то ли над ходом, то ли над ответом, — в России в школах приходиться действительно пахать, очень много учёбы, одиннадцать лет, зато в институтах полная халява, хочешь учись, хочешь — нет, приходи когда пожелаешь, тусуйся и общайся, в общем свобода. (Ах, знала бы она…) Здесь совсем наоборот. Задача школы — объеденить всех, при этом дать возможность развиться каждому как ему удобней. Те кто действительно хочет учиться, кто хочет стать профессионалами или учителями идут потом в университет, они есть в разных городах, и там учаться по полной программе.

— А ты хочешь стать профессионалом?

— Не знаю. Пока я в школе.

— Ну ты хотя бы развиваешься?

— Пытаюсь. И я чувствую, что из нас всё время как бы делают команду. все силы уходят на то, чтобы мы сдружились. Скоро мы уезжаем на три дня на экскурсию в Иерусалим, будем жить в гостинице и у нас будут ночные программы, в школе у нас часто праздники, причём это не как раньше — собрались все в актовом зале и выходят по очереди на сцену что-то говорить, а настоящая вечеринка, украшают всю школу и окрестности, приглашают диджеев или ещё кого-нибудь.

В общем, юлина школа не храм науки, а психологическая игра для раскрепощения характера. В Израиле это актуально, тут с незнакомцами общаются как с двоюродными братьями, вежливые обороты отдыхают до пенсии. У Юли явные успехи, она даже перешла со мной недавно на «ты». Мотивации для учёбы у неё только маловато. Прежняя едва проснувшаяся в ней интеллигентность медленно превращается в буйную жажду деятельности, что, честно говоря, мне вполне нравится.

Впрочем, бывают разные школы. Религиозные это понятно. Там иной совершенно уровень и иные задачи. Но даже среди обычных школ можно встретить весьма почтенную и даже можно с уверенностью и тихой гордостью сказать, что лучшие ученики в ней — русские детишки.